Песня Питта "Death to Birth", когда я услышала ее в первый раз, заставила волосы встать дыбом. Театр одного актера делает честь Питту, которого я запомнила пухлогубым парнишкой из "Мечтателей", он поистине впечатляющ. Эта роль - спиритический сеанс, когда дух входит в тело вызывающего, гулко говорит чужим голосом, неловко поворачивает тело. Питт, хотя и был мне неприятен до этого, подошел к делу так, словно это вызов, словно это не дуэль, а... *подбирает слова* погружение в самого себя, выуживание из внутренней сути актера-Питта живущего в нем идола-Курта, который вдруг имеет возможность воскреснуть. Это почти сцена одержимости, но матовая, безысходная. Да, это действительно интересно. Но Ван Сент взялся за ступор, омертвление Курта и не дернул за рычаг. Он довел Питта до грани, но все приглушил дурацкой режиссурой. Многие возбуждаются от звуков "Venus in furs" от Velvet Underground, но песню можно послушать и отдельно, речь о кино.
Это воплощенная депрессия со всем спектром - тупым существованием, автоматическими действиями, производимыми без мыслей, с корябанием ногтями пола. И приятели, что как крысы бегут с тонущего корабля. C другой стороны, как и большинство фильмов Ван Сента, "Последние дни" заставляют спрашивать себя "Господи, ну что за херню снял этот человек. Зачем все это? Что за диалоги, черт подери?". Как ни странно, на последний вопрос всегда находятся нетривиальные ответы.
Пересмотрю, пожалуй.
